Неточные совпадения
Он с
ужасом побежал бы
от женщины, если она вдруг прожжет его глазами или сама
застонет, упадет к нему на плечо с закрытыми глазами, потом очнется и обовьет руками шею до удушья… Это фейерверк, взрыв бочонка с порохом; а потом что? Оглушение, ослепление и опаленные волосы!
Его пронимала дрожь
ужаса и скорби. Он, против воли, группировал фигуры, давал положение тому, другому, себе добавлял, чего недоставало, исключал, что портило общий вид картины. И в то же время сам ужасался процесса своей беспощадной фантазии, хватался рукой за сердце, чтоб унять боль, согреть леденеющую
от ужаса кровь, скрыть муку, которая готова была страшным воплем исторгнуться у него из груди при каждом ее болезненном
стоне.
Безотраднейшая картина: горсть людей, оторванных
от света и лишенных всякой тени надежд на лучшее будущее, тонет в холодной черной грязи грунтовой дороги. Кругом все до
ужаса безобразно: бесконечная грязь, серое небо, обезлиственные, мокрые ракиты и в растопыренных их сучьях нахохлившаяся ворона. Ветер то
стонет, то злится, то воет и ревет.
Несчастная девушка, разделявшая с Марфой Андревной все
ужасы прошедшей ночи, поплатилась за это жизнью. Несмотря на то, что она только лежала связанною и не подверглась
от разбойников никаким другим истязаниям, она не выдержала и к утру начала терзаться многотрудными, несчастными, преждевременными родами, которые перенесть ей было тем тяжче, что она лежала скрученная по всем суставам и едва высвободила из-под тугой повязки рот, чтобы облегчать свои страдания
стоном.
Лизина мать услышала о страшной смерти дочери своей, и кровь ее
от ужаса охладела — глаза навек закрылись. — Хижина опустела. В ней воет ветер, и суеверные поселяне, слыша по ночам сей шум, говорят: «Там
стонет мертвец; там
стонет бедная Лиза!»
Солдат Постников, из дворовых господских людей, был человек очень нервный и очень чувствительный. Он долго слушал отдаленные крики и
стоны утопающего и приходил
от них в оцепенение. В
ужасе он оглядывался туда и сюда на все видимое ему пространство набережной и ни здесь, ни на Неве, как назло, не усматривал ни одной живой души.
Шалун лежал, уронив свое ружье, и, закрыв
от ужаса лицо руками, издавал ужасные
стоны. Очевидно, он был в памяти и ждал, что покойник сейчас за него примется по-свойски.
Жена директора банка тяжко
стонала по ночам
от ревматизма. Лица у всех были бело-серые, платья грязные, живые
от вшей. Голод, бессветие, дурной воздух. В душах неизбывно жили
ужас и отчаяние.
Мариула не в силах отвечать, только
стонет; хватается за его рукав, крепко, судорожно сжимает его и, готовая упасть
от нестерпимой боли, виснет на нем. При свете месяца цыган всматривается в лицо своей куконы и каменеет
от ужаса. Он не сомневается более: несчастная мать изуродовала себя крепкою водкой.